скачать текст в формате Word


Серьга похороненной невесты.

Александр Шестаков.


      Посередине церквушки на козлах стоял гроб. Тучный священник отпевал лежащую в нем красивую девушку. Человек десять родственников и друзей с горящими свечками толпились полукругом. Поп обходил покойницу, размахивая кадилом, отчего в тесном помещении было еще тяжелей дышать.
      Когда служба на исходе души завершилась, священник разрешил попрощаться с усопшей. Они тушили свечки, подходили по очереди, целовали ее в лоб, клали в гроб цветы и отступали на прежние места. Последним на нее посмотрел жених - парень лет двадцати пяти - и отшатнулся, прошептав:
      - Господи, а это откуда…
      Отец девушки, заметив неладное, вернулся и спросил:
      - Что случилось?
      Парень хотел уйти, но отец схватил его за рукав:
      - Что ты имел в виду? Говори!
      Остальные тоже принялись искать причину беспокойства.
      - Серьга…
      И действительно, в левом ухе мертвой была маленькая золотая сережка, почти что просто колечко, с легким узором.
      Мужик в вельветовом пиджаке, брат матери, вопросительно уставился на священника.
      - Ничего страшного. - Заверил поп. - Просто снимите ее и все. С украшениями хоронить нельзя.
      Отец принялся отстегивать серьгу, но у него не получалось.
      - Миша! Аккуратней! - Спохватилась мать.
      - Да, аккуратно я, аккуратно… Вишь, как зацепилась… ч-черт…
      - Да что ты говоришь-то? Что ты говоришь? При Машеньке-то?.. - Она толкнула его в бок.
      - Не ругайтесь в Божьем храме! - Заметил священник и перекрестился.
      - Помогли бы лучше, батюшка… - Отозвался отец. - Только советуют все, советуют.
      - Дай я попробую! - Мать отодвинула его и начала трогать серьгу в поисках замка. Однако замка почему-то вовсе не находилось. - Как же она застегивается-то?..
      Все сочли нужным предложить содействие.
      Мать уже совсем склонилась к голове дочери. Но никаких результатов это не приносило. Замка было не найти. Серьга как вросла в ухо. Время шло.
      - Давайте, у гробовщика спросим. - Дядя в пиджаке мыслил быстрей других. - Пусть даст плоскогубцы. Перекусим просто…
      - Вот у тебя всю жизнь все просто, Коля! - Взвилась мать. - А все совершенно не просто! Тебе бы только хихикать! Постеснялся бы хоть сегодня!
      Начиналась всеобщая истерика.
      Священник решил поучаствовать в решении непростой задачи.
      - Ладно, хватит. Совсем покойницу задергаете. Закрывайте крышку! Конечно, это не по канону получается, но не страшно. Господь ведь нас тоже не по канону судить будет, а по делам.
      Спорщики, не полностью доверяя словам, уперлись в батюшку холодными взглядами. А тот указал жениху и еще одному юноше, видимо, тоже приятелю из института:
      - Ну-ка, хлопчики, берите крышку и сюда ее!
      Мать успела еще раз поцеловать дочь, зарыдала и отошла к стене. Крышка плотно легла в паз. Защелкнулись карабины. Мужчины подняли гроб, вынесли его из церкви и поставили на катафалк.
      Гробовщик, который постарше, сплюнул, притушил ботинком окурок, и залез в мотоблок, к которому катафалк был пристегнут. Его младший коллега поправил лопаты в кузове, и когда затарахтел двигатель, и повозка тронулась, пошел рядом. Следом зашагала и небольшая погребальная процессия.
      Жених совсем побледнел. Отец спросил:
      - Не припомню я у Маши таких сережек. Это ты ей подарил?
      - Я.
      - А где вторая?
      - Не знаю.
      - Как она вообще на Маше оказалась? В морге никаких серег не было.
      - Ну, да.
      - Мне не нравилось, что вы встречались. Не нравится и возникшая ситуация.
      - Я понял.
      - Хочешь знать, что я по этому поводу думаю?
      - Нет.
      - Ты договорился с работниками морга, чтоб они Машу так нарядили. Ни я, ни мать этих побрякушек раньше не видали. А в морге были только мы и ты. Ходили все вместе на опознание. Кумекаешь?
      - И зачем мне такая клоунада?
      - Хочу и я тебя об этом спросить.
      - Заметил-то серьгу я, а не вы. Чего ради я стал бы обнаруживать то, о чем договорился за вашей спиной, как вы утверждаете?
      - А чтобы постебаться над нами, недоносок! Дескать, ты ведь из богатой семьи, а мы простофили. Думаешь, я за свою дочку постоять не сумею? Хочешь я тебя сейчас отметелю?!
      - Вы не правы. Я не виноват. Я любил Машу и люблю до сих пор, и не смог бы издеваться над ней… даже после смерти… - Парень склонил голову. - Я не знаю, откуда взялась серьга… ее просто не могло быть на Маше… за день до того, как Машу нашли мертвой, она выбросила серьги в воду.
      - Куда?
      - В воду. В Обводный канал.
      - Занимательная история.
      - Знал, что не поверите.
      - Тогда зачем рассказывал?
      Парень пожал плечами.
      - Ну, а почему она выбросила твой подарок? Поссорились?
      - Помирились.
      - А разве когда мирятся, выбрасывают подарки? На счастье?
      - Это был плохой подарок. От него надо было избавиться. Мы любили друг друга…
      - Врешь ты все! Сукин сын!!!
      Остальные даже обернулись на них, но поскольку, никто из присутствующих жениха не любил, и все как один считали его не ровней умершей, а сыночком богатеньких родителей, который решил попользоваться красивой бедной девушкой, и вот же какой классической драмой все закончилось, то попросту отвернулись, решив, что если отец решил разбить лицо виновнику, то ничего плохого не случится. Не утруждаясь размышлениями, они полагали, что в Машиной смерти виновен исключительно он, потому что, во-первых, его не любили, во-вторых, причиной смерти одного из возлюбленных в таких случаях принято называть второго, а в-третьих, факты и обстоятельства не важны, когда есть предубеждение. Да и мордобой, по сути, был вопросом времени.
      - Хватит мне мозги пудрить, ты! Находишь забавным потешаться? На! Потешься! - Тяжелый рабочий кулак с хрустом впечатался в нос парня со стороны левого глаза. Жениха перебросило через могильную ограду в сиреневый куст. Между остриями ограды застряли только ноги около лодыжек да длинный джинсовый лоскут.
      - Чтоб я тебя больше не видел, козел! - Орал отец.
      Подбежала мать, стала его жалеть и успокаивать. Вскоре они вместе с процессией удалились от дергающегося, пытающегося встать и прийти в себя парня.

***

      В кабинет постучали.
      Доктор Сомов, не отрываясь от бумаг, разложенных на столе, крикнул:
      - Войдите!
      Открылась дверь, показалась голова медсестрички:
      - Павел Геннадьевич! К вам по записи!
      - Кто?
      - Искровы.
      - Пусть заходят.
      На пороге появились трое: пожилой респектабельный мужчина, его жена и их сын, лет тридцати пяти. Молодой человек сразу же принялся озираться в незнакомом помещении. Доктор оценил его действия и предложил вошедшим садиться на широкий кожаный диван.
      - Сядьте с Денисом. - Сказал мужчина, а сам подошел к врачу и пожал ему руку. - Игорь Андреевич Искров, адвокат.
      После этого вручил визитку.
      Доктор Сомов тоже представился, и Искров сказал:
      - Павел Геннадьевич! У нас есть некоторая проблема, и мне бы хотелось, чтобы вы с ней познакомились. Мне рекомендовали вас как единственного в своем роде специалиста, который может помочь в такой ситуации.
      - Что вы, Игорь Андреевич, у меня нет научных степеней!
      - В нашем случае, меня бы смутило их наличие. - Улыбнулся тот, но улыбка вышла натянутой. - Понимаете, мы обращались к огромному количеству врачей и докторов со степенями.
      Искров, не прерывая речи, протянул руку жене. Та поспешно вытащила из сумки толстую папку с бумагами и отдала ее мужу.
      - Взгляните! Профессор Бубенцов - вот его заключение. Профессор Зильберштейн - основательная письменная рекомендация. Академик Ступко - личное мнение относительно заболевания…
      - Что вы говорите? Сам Ступко выразил личное мнение? - Сомов пригляделся на размашистую подпись академика. - Тогда, боюсь, Игорь Андреевич, я ничего нового вам сказать не смогу.
      Искров захлопнул папку:
      - Если говорить напрямоту, их заключения не стоят тех денег, что… ну, вы понимаете, это все слова, только слова… а Денис, он остается таким же, как прежде, ему даже становится все хуже! И никто не в силах помочь! Никто!
      Возникла неприятная пауза.
      - Я не очень вас понимаю…
      - Доктор, я верю в ваш медицинский гений. У вас были случаи излечения тяжелых психических заболеваний, без хирургического вмешательства, без этой страшной химии. Денис - наш единственный сын. И я не хочу, чтобы он остался таким навсегда, ему только тридцать семь лет! И я не хочу, чтобы его сделали уродом, который не способен иметь своих детей! Вы обязаны посмотреть его! Ваши услуги будут оплачены в полном объеме и даже свыше!
      Доктор был смущен. Он вернулся за стол.
      - Я выяснил, что вы применяете нетрадиционные методы лечения!
      - Полагаю, вас ввели в заблуждение. Я действую исключительно в рамках лицензии. Не более того.
      - А как на счет девочки, которая представляла себя жуком? Ее собирались запереть в сумасшедший дом навсегда! А вы вернули ее семье. Теперь она полноценный член общества и мать двоих детей.
      Доктор Сомов вспомнил тот тяжелый случай в период ординатуры. Излечение девочки стоило ему кандидатской и остракизма в научных кругах на много-много лет. Если не сказать - навсегда. Слава Богу, что он изыскал возможность получить лицензию на занятие частной практикой и избавиться от необходимости слишком часто вертеться среди именитой профессуры.
      - Вы не смогли доказать, что она одержима, но провели акт экзорцизма и…
      - Что вы несете?! - Прервал его Сомов. - Ничего подобного не было и быть не могло! Я человек в здравом рассудке! Мне противно, когда мое имя смешивают со средневековыми суевериями! Оставьте это репортеришкам! Полагаю, что вы обратились не по адресу. Последние страницы газет пестрят услугами нужного вам характера. Обратитесь к тем, для кого ваша точка зрения является реальностью! Или к тем, кто согласится, что это реальность.
      Доктор раскипятился, снял очки и стал протирать их.
      - Спасибо вам, доктор. И простите меня. Теперь я знаю, что не ошибся в вас. Простите! - Искров подошел к Сомову и взял его за плечи.
      - Просто я использовал нестандартный прием лечения.
      - Попробуйте сделать что-нибудь в случае Дениса. Если не получится, я все равно вам заплачу.
      - Сначала расскажите, что с ним.
      Искров сел напротив, достал сигарету, повертел в пальцах. Доктор кивнул и поставил на стол пепельницу в виде головы павиана.
      - Курите! - Предложил он.
      - Спасибо! - Адвокат выпустил в потолок плотную струю дыма. - Итак, все началось тринадцать лет назад. Денис закончил университет и уже работал по специальности, археологом. Он практически встал на ноги и вел самостоятельную жизнь. Мы с матерью, разумеется, помогали ему. Оказывали и материальное содействие, и помощь в решении жизненных задач, словом, была нормальная семья. Денису мы тогда купили квартиру в Купчино, в новом доме. И вот он связался с одной девицей. Ее звали Мария.
      Младший Искров сидел до сих пор молча на диване, охватив голову руками, и расследуя узоры коврового покрытия, но тут поднял голову на отца.
      - Не будем употреблять имени. - Поправился тот. - Денис нервничает.
      Мать с укоризной посмотрела на него, а потом стала что-то шептать сыну, гладя его по голове.
      - Они встречались около года и уже собирались жениться, когда невеста умерла. Точнее, ее нашли задушенной в подъезде дома. Дальше были все эти неприятные хлопоты с похоронами. Денис, конечно, был там, на кладбище. И вот во время отпевания в кладбищенской церквушке обнаружилось, что в ухе у девчонки висит сережка. Чего-то там у них не заладилось, да там и вся семейка неладная, только серьгу не смогли снять с покойной и так и похоронили. Казалось бы, ерунда, только Денис с тех пор изменился. У него в голове возникла идея-фикс: найти вторую сережку, дескать, только так он сможет успокоиться сам и сделать, чтобы умершая тоже успокоилась. Ну, вы понимаете, юноша плохо пережил смерть любимой, возникли фобии, страх преследования со стороны неких неведомых сил и так далее…
      - А убийцу нашли?
      - Убийца остался неизвестным. Несмотря на все мое влияние, установить его личность не удалось… Но это не важно! Главное, мой сын испытал сильнейшее нервное потрясение. Правда, во время похорон произошел конфликт с отцом умершей. И Денис получил сотрясение мозга во время драки.
      - А как выглядели сережки?
      - Да… дешевые золотые колечки… ничего особенного… я их, вообще-то, не видел.
      - В чем же сейчас выражается нестандартность его поведения? На чем, собственно, зиждется диагноз болезни?
      Мать и отец переглянулись.
      - Понимаете, он до сих пор ищет ее… - Сказал Искров.
      - Кого?
      - Вторую сережку!
      - Где?
      - Везде! Сейчас он находится под воздействием сильных препаратов, и то постоянно приглядывается к окружающим предметам. Но стоит прекратить или даже уменьшить их применение, как Денис становится нервным и неконтролируемым. Он сбегает из дома! Несколько раз его находили на кладбище или в церквях! Он может напасть на человека, на обычного прохожего, если решит, что у того есть вторая сережка!
      - И что же рекомендовал академик Ступко?
      - Госпитализацию… Ну, вы знаете, что это значит… Помещение в сумасшедший дом…
      - Зачем вы так, Игорь Андреевич?!
      - Привык называть вещи своими именами. И, знаете, самое странное - энцефалограмма в норме, никаких повреждений головного мозга нет. Поэтому Дениса хотят забрать для комплексного исследования.
      - Он когда-нибудь находил похожие предметы?
      - Раза три или четыре приносил домой замызганные серьги, а потом неизменно выбрасывал. После чего впадал в страшнейшую депрессию. Порой думаешь, лучше бы он вообще ничего не находил. Я боюсь того, что произойдет, когда в один прекрасный день Денис решит, что достал свое сокровище…
      - А вы общались с родителями умершей девушки? Они могут как-то прояснить происхождение такой навязчивой идеи?
      - Ее родители - алкоголики. Между нами нет ничего общего. Но мне приходилось с ними разговаривать. Денис подарил серьги невесте, а потом она их выбросила. За день до кончины. Вот, собственно, и все.
      - Вот как?.. Хм.
      Сомов задумался.
      - Я должен познакомиться с медицинской картой. Потом, возможно, потребуется понаблюдать Дениса в палате нашей клиники несколько недель.
      - Отлично.

***

      В приемной стояла беспримерная суета, и это напрягало Искрова.
      Секретарь на «ресепшене» несколько раз тихо говорила по телефону, прикрыв трубку рукой. Сомов в клинике отсутствовал, а сотовый телефон его был выключен. Справок о состоянии сына не давали и к нему не пускали, ограничиваясь пустыми фразами о стабильности и вежливыми запретами посещения. Главврач клиники неожиданно заболел и уехал домой. Врачебную помощь ему почему-то на месте оказать не смогли. Болтливую уборщицу тетю Галю из клиники тоже выпроводили, не позволив домыть полы. Медицинский персонал был пропитан нервными улыбками.
      В клинике случилось ЧП.
      К пяти часам вечера приехал Сомов. Войдя, он широко распахнул объятия, чтобы поприветствовать Искрова.
      - Павел Геннадьевич! - Отреагировал тот. - Объясните, пожалуйста, что происходит? Что с моим сыном? Я хочу его видеть немедленно!
      - Проходите в кабинет, Игорь Андреевич! С Денисом все в порядке, я уверен…
      - Что значит, вы «уверены»?! - Взвился Искров. - Где он?!
      - Все хорошо, не беспокойтесь! Позвольте, я вам объясню…
      - Покажите моего сына? Я требую!
      - Минуту! Дайте минуту.
      - Хорошо. - Искров отодвинул полы пиджака и сунул руки в карманы. - Слушаю.
      - По итогам наблюдения, которое мы провели в клинике, я пришел к выводу о том, что заболевание Дениса носит устойчивый соматический характер.
      - Что за бред? Вы же видели рентген. Никаких повреждений головного или спинного мозга нет.
      Они прошли в кабинет.
      - И тем не менее это так.
      - Теперь я понимаю, почему вы лишились степени кандидата наук…
      - Как вам не стыдно?
      - Это вам должно быть стыдно… Ладно, продолжайте, что там еще у вас…
      - Мы сделали рентген. Действительно, никаких явных повреждений нет.
      Искров хмыкнул.
      - В качестве эксперимента была снижена доза транквилизаторов. При этом зафиксировано обострение внимания. Денис стал яснее мыслить. Три дня назад мы полностью отказались от транквилизаторов. Эффект был поразителен.
      - Зачем вы это сделали?!
      - Я выяснил, что проблема вашего сына заключается в том, что вопрос о поисках пропавшей серьги имеет для него первоочередное, решающее значение. Это вопрос жизни и смерти, если хотите.
      - В каком смысле?
      - В прямом. И лечение посредством хирургического вмешательства, химиотерапии, электрошоком или банальное применение лекарств не даст ровным счетом ничего. Для излечения вашего сына ему надо найти серьгу. Тогда он освободится от преследующей его фобии. Впрочем, это нельзя называть фобией в привычном значении.
      - Прекратите свои народно-целительские штучки! - Закричал Искров. - Вы заикнулись о соматике заболевания! Потрудитесь объясниться!
      - Что ж, с удовольствием. - Продолжил Сомов. - Серьги, которые ваш сын подарил невесте, спровоцировали некую конфликтную ситуацию между ними. Это приводило к разрыву отношений. Конфликт явно ассоциировался с серьгами, а серьги персонифицировали конфликт. Чтобы освободиться от нежелательной энергетики девушка выбросила подарок в реку. Хорошие отношения были восстановлены. И вот невеста внезапно умирает. Причем насильственной смертью. В день похорон одна из утраченных сережек оказывается на Марии, при этом девушку так и хоронят. Вместе с серьезным психологическим шоком ваш сын получает сотрясение мозга - во время драки с отцом невесты. Вот вам и соматика. Повреждение мозга. На фоне тяжелейшей депрессии. Но главное - с этими серьгами не все так просто. В них скрыта какая-то тайна. Вы не знаете, откуда они?
      - Понятия не имею. И честно говоря, знать не желаю.
      - Напрасно. Корень зла лежит в них. Почему Денис подарил именно их?
      - Денис занимался археологией. Он был погружен в науку. И в ювелирных делах не разбирался. Вы занимаетесь посторонними вопросами, доктор. А теперь скажите, где Денис? И учтите, что вскоре у вас грядут мощные проблемы. И не только юридического характера.
      - Думаю, он на полпути к освобождению от недуга.
      - Ну, знаете… кажется, вы забываетесь…
      Тут в кабинет ворвалась секретарь и закричала:
      - Дениса нашли! Через двадцать минут будут.
      Лицо Искрова сдавила страшная гримаса злости, он вздохнул, откинулся в кресле и потянулся за сигаретами.

***

      Не прошло и месяца, как в клинику вновь заявилась чета Искровых. Они были одеты в черное, и Людмила Львовна постоянно всхлипывала, прижимая платок к лицу.
      - Господи, что случилось? - Сомов вскочил из-за стола.
      - Павел Геннадьевич. - Искров пожал ему руку. - Мы пришли, чтобы поблагодарить вас и извиниться. Вы сделали все, что могли. Вы избавили нашего сына и нас от мучений. Хотя и ненадолго…
      - Игорь Андреевич! Дорогой! Объясните мне, что происходит?
      - Во время нашей прошлой встречи я был не прав, очень не прав, когда позволил себе усомниться в вас. Простите меня, пожалуйста, но я бесконечно переживал за Дениса…
      Людмила Львовна разразилась рыданиями.
      Сомов вызвал медсестру с успокоительным и стаканом воды.
      Когда поток слез стих, Искров продолжил:
      - После того случая наш сын изменился. Он стал спокоен. Он смог нормально разговаривать. Знаете, он перестал постоянно озираться и искать эту чертову серьгу…
      Сомов понимающе кивал.
      - Дело в том, что он нашел ее. Он поехал туда, на Обводный, и нашел ее там. Не представляю, как можно найти маленькую сережку, диаметром в полсантиметра, в мутном Обводном. Это же городская помойка! Да еще и спустя столько времени… Сколько же времени прошло?..
      - Тринадцать лет. - Подсказала Людмила Львовна.
      - Спасибо. - Адвокат погладил ее ладонь. - Целых тринадцать лет прошло с тех пор, как Маша выбросила серьги в воду, а Денис нырнул в канал и нашел. Невероятно! Такого не бывает… Мистика какая-то… Впрочем, это не важно.
      Искров вопросительно посмотрел на Сомова, и когда тот утвердительно кивнул, достал сигарету и закурил.
      - Один месяц. Один месяц он был спокоен. Даже начал смотреть телевизор, листать книжки. А ведь последние годы тупо смотрел в одну точку или по сторонам как зверь… И вот умер. Тихо и безболезненно.
      - Когда это случилось?
      - Сегодня утром. Или ночью. - Сказала Людмила Львовна.
      - Но скажите мне, скажите ради Бога, как Денис узнал, что серьга там? Вы же доктор! Вы его обследовали! И вы его отпустили в город!
      - Не могу ответить, Игорь Андреевич! Я был уверен лишь в том, что Денис найдет ее. Он знал, где искать. Для меня был важнее результат. И все же я не предполагал, что наступят такие последствия… Кстати, вы ее видели? Я имею в виду серьгу.
      - Нет. Денис ее не показал. Сказал только, что нашел.
      - Если обнаружите ее в вещах, скажите. Хотелось бы…
      - Да, конечно.
      Помолчали.
      За открытым окном прогрохотал трамвай.
      Искров затушил сигарету.
      - Павел Геннадьевич! Нам, наверно, пора. Я благодарен вам! Всегда к вашим услугам! Если что-то понадобится, звоните, да и просто так звоните, буду рад помочь!..
      - Да, да, конечно! И примите мои соболезнования.

***

      Зазвонил телефон.
      - Сомов. Слушаю.
      - Павел Геннадьевич! - Трубка разрывалась от децибел. - Это Григорьев говорит.
      - По-моему, Григорьев сейчас орет. - Поправил его Сомов, благоразумно отодвинув трубку от уха. - Что у тебя, Володя? Опять пьяный… Проблемы в морге?
      - Нет! То есть да! Сейчас сделали вскрытие Искрова Дениса.
      Паузу прервал Сомов:
      - И чего?
      - Тут тако-о-ое!...
      - Володя, говори по существу. Много работы.
      - Павел Геннадьевич! Ему вскрыли голову…
      - Это называется трепанацией. Ты же медик…
      - Да, сделали трепанацию, а там в мозге - золотое кольцо! Представляете?!!
      - Что?!
      - Колечко, ну, там или это… сережка… да на сережку похоже… прямо между двух полушарий и разместилась… что за херня?.. я сначала подумал, что Быков шалит, ну, там подкинул, пока я не заметил, а потом вспомнил, что я же один трепанацию делал… Быков тогда свежих жмуриков разгружал…
      - Григорьев, ты с ума сошел...

***

      - Милый мой, любимый, Дениска! Обожаю тебя! Просто обожаю! - Маша обнимала его. - Жить без тебя не могу!
      - Машенька, ну, что с тобой! Ты последнее время сама не своя! Что тебя тревожит?
      - Мне кажется, мы скоро умрем…
      - Почему? Что за мысли у тебя?
      - У меня сны. Очень плохие сны. Они преследуют меня с тех пор, как ты подарил серьги... Во снах мы никогда не бываем вместе. Только когда умираем… - Маша заплакала. - Ты только не считай меня сумасшедшей. Мне действительно страшно.
      Денис посмотрел ей в глаза.
      - Все будет хорошо.
      - Не люблю, когда ты так говоришь. Как в дурацких американских фильмах.
      Они поцеловались.
      - Ты же знаешь, что я для тебя сделаю все! А эти серьги, они очень интересные. Таких нет ни у кого.
      - Я это уже поняла.
      - Я нашел их в экспедиции.
      - То есть?
      - В смысле нашел, раскопал. Пришлось почистить, чтобы привести в божеский вид, но они все равно старые. Очень старые.
      - Дениска, ты не обидишься?
      - Нет, наверно. А что?
      - Я не хочу носить серьги из могильника. Я не хочу их даже иметь! Возьми их обратно.
      - Но ведь это подарок.
      - Это плохой подарок.
      - Я думал, тебе понравится. И потом ты предлагаешь принести их в управление и сообщить, что я их украл?
      - Нет… Слушай, а давай их выбросим?
      - Что значит «выбросим»?
      - Выкинем в воду. Прямо здесь. С тех пор, как я их приняла, мы только и делали, что ругались. А я верю в злую силу вещей.
      - Лучше б ты верила в их добрую силу.
      - В добрую я тоже верю, глупыш. - Она улыбнулась и поцеловала его в кончик носа. - Но эти серьги - дурные. От них надо избавиться и как можно скорее. Я больше не хочу терять тебя! И нашу любовь тоже!..
      - Ну, хорошо. - Улыбнулся и он. - Давай. Прямо сейчас с моста и кидай. В конце концов, не каждому доводится случай расстаться с таким антиквариатом.
      Маша сняла серьги, и ее лицо сразу же заметно посветлело, словно ушла туча.
      - В роли Фродо Бэггинса - Мария Лесовская!
      - Ну, хватит! Не смеши меня! - Маша одной рукой отправила украшения в канал, а второй обняла Дениса за шею. Они слились в долгом поцелуе.
      - Пусть серьги будут вместе на дне, а мы вместе и счастливы здесь.
      - Теперь точно все будет хорошо. О’кей, детка?
      - Прекрати. - Маша ткнула его кулаком в живот.
      Они обнялись и пошли с моста.
      Мимо пролетали машины.
      - Слушай, археолог. - Маша нежно обнимала его. - А все-таки чей могильник ты разорил, как последний варвар?
      - О, это выяснилось буквально вчера. Так что, когда дарил, я этого не знал.
      - Выкладывай!
      - Ну, это была какая-то варяжская княжна. По останкам определили, что она была задушена. Шеф где-то вычитал, что это некая Хельга, которую новгородцы обвинили в колдовстве и в наведении порчи на конунга. И удавили ее неизвестные убийцы. Между прочим, она красивая была. В общем, тяжелая история о нелегкой женской судьбе, да еще и напичканная суевериями…
      И они дружно рассмеялись.
      Над городом стелилось тяжелое серое небо.